Теплотрассы

Ночные похождения в беспощадной реальности под звуки тяжелого метала делали свое дело. Дикий крик солиста в такт рыку суровых гитарных струн ласкал слух, насколько бы это не казалось безумным. Эта рванина хоть и ни надолго, но заглушала крик в моем сознании, крик без ответа. Когда-то это был шепот, но не получив столь необходимого сопереживания, или хотя бы просто молчаливого слушателя, этот безобидный шепот давным-давно превратился в крик, в крик от которого самые суровые бесы давно сбежали, оставив пустующий ад в моей душе. Черт возьми, ад ведь должен быть наполнен всяческими мразями и демонами?.. А вот нет, даже эти рогатые изуверы покинули затонувший, и покрывшийся от вечного лежания на дне черными, ржавыми наростами крови корабль, на котором мирно покоились маленькие скелетики крыс. Я попросту не отпустил эти зубастых прирожденных предателей, чтоб остаться хоть с кем-то. Ночному городу было на все плевать, он таил в себе не только одного падшего в лице меня. Я знал, что они по всюду, что они есть в каждом городе, на каждой поросшей высокой травой, разбитой временем улочке. Везде есть те, кто ходит по ночам в надежде повстречать банду удолбившихся наркотой отморозков, которая изобьет его до смерти, или, быть может, безымянного рыщущего маньяка в поисках своей очередной жертвы, который кончая от удовольствия пустит пулю в лоб и скроется в монотонной черноте.
Между тем жесткий трэк закончился и не теряя своей убежденности, плей-лист врубил мне следующую мелодию, не менее жесткую. Те несколько секунд тишины между песнями беспощадно полоснули меня по ушам. Казалось, пока идет очередная песня метал-кора на всю громкость - я в тишине. А именно те жалкие секундочки тишины - это рев из преисподни. Хм, банальненько звучит: "рев из преисподни". Скорее рев из ямы с шипами, как в кино показывают. В преисподне все понятно – ты в одном из кругов ада, и обречен на вечные муки в кипящей реке или еще где-нибудь по веселее. В яме же все иначе. Пронзенный остро заточенными штыками, приготовленными для медведя или для другого могучего хищника, сильнее и больнее всего пронзила тебя надежда. Кровь хлещет из живота, в голове помутилось, конечности слушаются по стольку по скольку. Лишь надежда на спасение – она яснее ясного. Она победила твой болевой шок и не дав тебе впасть в беспамятное состояние, заставляет бурлить наполненным кровью ртом призывы о помощи… В лесу… Далеко от цивилизации… Неимоверно далеко от цивилизации… На едине с циничными штыками и ямой. Ты один на многие сотни миль, и крики о помощи услышат лишь в тот момент, когда в одно мгновение во всех лотереях мира будет выбит многомиллионный джекпот.
Да, шансов нет, но надежде на это плевать так же, как плевать ночному городу со светящимися, желтыми глазами оконных проемов на одиночек-самоубийц, которые даже покончить собой не могут, а ждут когда это сделают за них. Чикатила, сидевший в клетке на суде, корчил из себя сумашедшего, лишь бы его не казнили за пятьдесят разорванных в клочья детей. Его пожирала надежда, нацелена она была совершенно на другие смыслы, чем мои, но это была все таже чертовая надежда. Он столько судеб уничтожил, но хотел жить любой ценой. Я же хотел умереть, хотя за свою жизнь лишь уничтожил желание жить, уничтожил в себе и больше ни в ком. Редчайшее слияние всех самых прекраснейщих и омерзительнийших качеств человека – вот что такое надежда! Я давным давно опротивел себе, моя молитва была обращена к воздуху, чтобы он на мгновение превратился в цианистый калий и я как следует вдохнул.
Горький, ванильный запах, смешанный с вонью выхлопной трубы дизельного мотора проник в мой нос. Я разочарованно усмехнулся про себя, понимая что это не ответ на мои мольбы, и что это ни как не может быть цианид. Однако попытку судьбы развеселить меня я засчитал – плюс один балл. Узкий переулок, бережно прижавший к своим бокам тесно сжатые домишки заканчивался, выводя меня на очередную темную улицу с разбитым асфальтом и грудами мусора, от которого несло гнилой картошкой. Исписанные райтерами стены с обшарпаной или вовсе отсутствующей штукатуркой и заколоченные как попало кривыми досками окна – вот что меня окружало. Это одно из немногого, что мне нравилось в моем городе. Разруха, нищета и беззаконье, которое царило после заката солнца всегда радовало меня, ведь шансы в лотерее умереть выростали многократно. Немного бесила грязь и вонь заброшенных очистительных коллекторов, в районе которых находилась моя комнатушка. Зато бомжей было мало: даже эти ублюдки не могли здесь долго находиться из-за режущей глаза вони и ютились ближе к центру города, где можно было поживиться пищевыми отходами немногих богатеев этого рассадника гиены, либо на окраинах, где много фабрик, и соответственно теплотрасс, на которых они ютились целыми гроздями, как сгнившие плоды мертвой яблони, наполовину утонувшей в болоте.
Между тем, запахи недоеденных бомжами бездомных кошек и собак, чьих трупов, в подворотнях было как слез жертвы, прикованной к столу безумца с разделочным ножом, все сильнее сменялись тем странным запахом приторной ванили. Я никогда не курил, поэтому этот необычный для меня запах особенно был отвратителен. Но все же было что-то пленительное в этом запахе. Отвратительное, но пленительное. Я выключил музыку на телефоне и спрятал наушники в рюкзак, мало ли что, не хотелось бы чтобы меня избили и ограбили, но не добили. В моих долгих поисках я уже разок так попался именно на музыке, поэтому без полной уверенности, что поблизости никого нет, я ее не включал.
«Сигара, лишь она может заставить встать дыбом все волоски в моем носу» - догадался я, вспомнив как на меня дымят каждое утро люди на остановке, будь он не ладны. Параллельно с тошнотворным дымом я стал слышать какой-то разговор, немного нервный, но довольно тихий. Я сбавил шаг, и подойдя к углу дома на перекрестке аккуратно посмотрел за дом. За домом был небольшой тупик набитый трухлявыми из-за дождей деревянными ящиками, грудой негодных кирпичей, рваными газетами и множеством бутылок и окурков. Ржавый и изогнутый корпус какой-то легковой машины, стоявшей у стены тупика, прочно вьелся в густую грязь, больше походившую на глубокую лужу черной крови. Около машины стоял невысокий человек в плаще до пола, края которого собрали на себе комки засохшей и свежей грязи и наталкивали на мысль, что бороздят эту жижу уже не первую неделю. Густое облако дыма над ним тут же обьяснило мне, кто так обеспокоил мое идеальное обоняние.
«Вставай!» - приказным тоном рявкнул невысокий, ударив ногой во что-то живое, это было понятно по гулкому звуку, я почти каждый день видел как кого-то бьют, и этот насильственный звук страдающей плоти я ни с чем не перепутаю. Фонарей не было во всем квартале со времени моего рождения, поэтому я бы и не понял что он там не один, не нанеси бы он этот удар. Кто-то неспешно поднялся из под ног курильщика. По утонченной фигуре и длинным волосам я догадался, что это девушка. В руках окутаного ядовитым заревом сигары невысокого, блеснул здоровенный нож странной формы, вероятно, какой-то древней культуры. Адреналин ударил мне в голову в тот же миг – «Вот оно, наконец я нашел того, кто покончит с этим раз и навсегда!». Но я не стал спешить, что-то останавливало меня. Наверное я хотел увидеть что же сделает этот псих, или кто он там. Может это просто пьяный муж, даст ей пару раз по голове, припугнет этим своим мечом, и поведет домой. Поэтому я присел на корточки, натянув на голову свой рюкзак и сжавшись так, что на фоне множества куч с мусором и прочего хлама стал незаметен от посторонних глаз.
Крик из всеобщей темноты пронзил не только мой слух, но и слух невысокого человека с ножом: «Я тебя убью сука! Я тебя уничтожу если ты с ней что-то сделал!» Звонкие шлепки по грязи быстро приблизились и в эту подворотню вбежал какой-то парень, у которого уже был наготове пистолет. Он тут же направил оружие в сторону невысокого, задымившего сигарой от удивления столь яростно, что тот закашлялся. Парень тем временем протянул свободную руку и произнес: «Любимая, иди скорей ко мне, мое солнце». Я замер от волнения и неожиданности на столько, что задержал н надолго дыхание сам того не осознавая.
«Как ты нашел меня, и вообще, как ты понял что я ее похитил?» - возмущенно и даже несколько обиженно произнес невысокий.
«Я не оставил ни единого следа! Как ты меня вычислил?!» -Продолжал похититель в плаще выронивший от изумления огромный нож. Мне показались его слова бессысленными: в любом случае я не понимал что происходит, и все мои догадки о происходящем были интуитивны и не особо интересны для самого себя. В голове завертелось куча мыслей, но одна не покидала, а лишь наростала – моя смерть близка, и это не могло не радовать. Я заставлю этого парня грохнуть меня, я наброшусь на него, а хотя, нет, лучше на его девушку, и начну избивать. Да, так я и сделаю! После того, как он пришьет невысокого, а затем на эмоциях от содеянного, и глядя на то как кто-то вновь покушается на его возлюбленную, ему не составит труда и меня прихлопнуть.
«Кто ты? Мы никому ничего не должны и ни в чем не замешаны! Кто тебя послал?!» - Не обращая внимания на ругательства невысокого, грозно прокричал парень с пушкой, к которому уже подошла хромающая девушка и обняв его негромко заплакала.
Невысокий молчал, лишь скалился и оглядывался, вероятно в надежде на бегство. Парень тоже прекратил говорить и молча щелкнул пистолетом, взведя курок.
«Вы обо мне в газетах читаете частенько. Я пожиратель» - осознав что выхода нет захрипел невысокий. Я от удивления чуть не вскрикнул, мол: «ничерта себе!», но все же сдержался и продолжил наблюдать. Пара переглянулась и сделала шаг назад. Я не видел их лиц, так как они стояли ко мне спиной, но я прекрасно понимал какое удивление и страх отпечатался в их глазах после немыслимого заявления невысокого. Не один этот город был напичкан преступностью и насилием всех уровней. Мир давно сменил маску добра на маску… Даже не зла: зло - ничто по сравнению с адом, в который превратилось общество, беспрерывно воюя и уничтожая миллионы жизней спокойно и хладнокровно без устали. Однако даже в состоянии безудержной боли, весь мир знал кто такой пожиратель. О нем знали во многих уголках мира, знали все, кроме того - кто он. Ведь его никто не мог поймать, и по официальным данным, он уже зверски замучил около ста человек в нашем многомиллионном городе, и промышлял всегда в самых грязных и купавшихся в беззаконье районах, от чего напасть на его след было невозможно. Его манера убийства была уникальной, и он всегда оставлял визитную карточку в качестве вырванного и полусьеденного сердца жертвы, от того и назван был пожирателем.
Пожиратель смачно затянулся сигарой, бросил ее с размахом в грязь под ноги и не отрывая глаз от дула пистолета задал все тот же вопрос: «Так все-таки как? Как ты меня нашел?» Кто тебе помог!»
«Она» - кивнул в сторону своей девушки немного успокоившийся, но все еще громко дыша от ярости парень. «Она из чатов не вылазяет, и не расстается со своим телефоном нигде, за что я ее все время ругал, и как оказалось зря.» Парень стиснул зубы от злости – «Пока ты ее избивал здесь, она набрала мне сообщение с телефона, он в кармане у нее лежал. Откуда тебе знать, что она знает все кнопки наизусть и что мы познакомились около этого дома?»
Пожиратель усмехнулся, сверкнул глазами и произнес спокойно и отречено: «Давай, сделай это.»
И вдруг парень сделал ход, которого не ожидал ни пожиратель, ни я. «Вызывай полицию детка» - он поцеловал девушку в щеку и обратил все свое внимание на пожирателя, который схватился за голову и содрогаясь и брызжа слюной заорал в гневе: «Стреляй скотина, убей меня!»
Я понял, что выстрела я не дождусь, я не особо интересовался пожирателем, только то, что показывали в утренних новостях. Но я прекрасно понимал, что за поимку такого опасного серийника назначена более чем щедрая награда, ведь он убил не мало родственников богачей, высокопоставленных чинов и даже полицейских, которые будут не прочь посмотреть на публичную казнь убийцы их близких. Парень мог спокойно пристрелить пожирателя: убийства в этом районе раскрывались одно из тысячи, однако какой в этом смысл, если можно обогатится? И пожирателя я прекрасно понимал, который молил о смерти, ведь по государственным законам существовало множество казней приводящих к долгой и мучительной смерти, от которой, скажем, древнее посажение на кол покажется сказкой.
И вдруг я осознал: нужно выйти из укрытия и что-нибудь предпринять, не знаю что, но будь что будет.
«Малышка, не копошись, набирай скорей» - обратился парень к своей девушке, которой, видимо, сильно досталось, и она с трудом стояла на ногах. «Потерпи, нам заплатят огромную сумму, все будет хорошо.» Эти слова парень произнес на секунду повернув голову к своей любимой и совершил огромную ошибку. Пожиратель необычайно резким и длинным прыжком подскочил к своим жертвам, с легкостью выбил пистолет у парня, и схватив каждого из них за руку отшвырнул в сторону. Пара пролетев метра три впечаталась в дряхлую стену, и они оба упали в грязь, немного засыпанные отвалившейся краской и штукатуркой от удара их тел.
Я оцепенел и продолжал наблюдать, страх окутал меня настолько, что тошнота подкатила к горлу. Вдруг пожиратель начал издавать какие-то странные звуки, похожие на лай собаки, только жуткие, более свиреные и пронзительные. Так как теперь пожиратель стоял ко мне спиной, я заметил как вся его спина под плащем зашевелилась и начала увеличиваться. Он сгорбился, потом выпрямился и снова сгорбился. Его опущенные руки стали расти, пальцы за мгновение удлинились на сантиметров двадцать. Адский лай перерос в мерзкий клокот похожий на гортанный хрип больного астмой. Скрючившись в очередной раз, пожиратель повернулся в пол оборота и я увидел огромную пасть с кривыми, желто-коричневыми клыками толщиной в большой палец. Парень с девушкой пришли в себя и побледнев от ужаса закричали взрыхлив гнусную жижу ногами. Пожиратель рыча и шевеля своими гигантскими ручищами напрыгнул на них и вырвав своей жуткой пастью их сердца приступил к трапезе.
Отсиживаясь в столь неудобной позе последние десять минут, мои ноги меня не слушали. А после увиденного и вовсе. Я в панике и страхе, позабыв о своей навязчивой идее о смерти, попытался встать и убежать, но подскользнулся и громко шлепнулся в лужу перед собой, вывалившись из-за угла, и тем самым выдав себя со всеми потрохами. Пожиратель резко развернулся и одним прыжком подскочил ко мне почти вплотную. Мое сердце он мог и не вырывать у меня из груди – оно вот-вот и выпрыгнет само. Я дернулся, в безумной идее сбежать: надежда никак и нигде не оставляла меня в покое.
«Стой, где стоишь!» - голос пожирателя напоминал мне всех зверей, которых я себе мог представить. Рычание льва, шипение змеи, карканье ворона – этот голос был смесью всех существующих и придуманных чудовищ, о которых я когда либо слышал. Его огромные черные глаза с красной вертикальной полосой посередине зрачка, сидевшие далеко друг от друга гипнотизировали меня. Две ноздри, зияющие пустыми дырами выдыхали зловонный пар с ванильным привкусом. Врядли это был гипноз, обычный страх, который бьет молотом в череп, и парализует твою волю и контроль за телом. Его глазные яблоки, размером с кулак уставились мне на грудь. В эту секунду я вдруг осознал, что хочу жить, хочу жить больше всего на свете, и что я должен был выйти из своего укрытия чтобы помочь этом несчастным присмотреть за потрошителем. Я перевел взгляд на них, лежавших у стены с разорванными грудными клетками и с застывшими выражениями страха и отчаяния на их бледных лицах. И вдруг мои, цепляющиеся за мнимое спасение мысли, пронзила находчивость той девушки: моя рука сжимала телефон! Ведь я был не обычным доходягой, торгующим пирожками в метро. Я работал с банковскими счетами и офшорами, и в моей голове было огромное количество ценнейшей информации, принадлежавшей самым авторитетным людям города. Я был хоть одной из многих их, но все же ценной собственностью, поэтому как и в моем теле, так и в телефоне выл встроен навигатор и прочее оборудование, и при нажатии определенной комбинации, вертушка с роботизированными солдатами прилетит за минуту, а то и гляди раньше. Мои пальцы в кармане принялись нащупывать нужные клавиши на сенсоре, но так как я не умел набирать на телефоне номера вслепую, я случайно включил плеер, и из куртки раздался рев хардкорной банды, тяжеленный саунд которой эхом забарабанил по стенам пустующих домов.
Потрошитель облизнул своим длинным и острым языком окровавленую пасть и посмотрел мне в глаза с интересом: «Слушаешь тяжеляк?»
«Да, я без ума от хард-кора и прочего» - Сам не знаю как я смог вымолвить эти слова.
Чудовище достало свой телефон и включило своими мерзкими отростками песню одной из моих любимых групп.
Затем потрошитель развернулся ко мне спиной и подобрал свой огромный нож в форме полумесяца, подошел к трупам, присел и принялся бережно укладывать им в руки ихние же погрызаные сердца: « Беги немедленно и не оборачивайся» - прорычал он злобно, но явно без интереса к моей персоне.
Его слова подействовали на меня как на заколдованного. Я кинулся на утек с такой скоростью, что и не подозревал что так умею бегать. Смрадные, искалеченные улицы и переулки сменялись как слайды в стереоскопе. И наконец моя многоэтажка. Взлетев по лестнице и забежав в квартиру я закрыл дверь на все три замка и прильнул к ней, плавно осев на корточки. Несколько глубоких вздохов, и я побежал закрывать железные ролеты на всех окнах. Наконец еще раз все проверив все, я сел на край кровати и попытался привести мысли в порядок, хотя понимал что этого я уже не смогу никогда. Как же я хотел жить, я такого давно не чувствовал…Я такого не чувствовал никогда! От физической и моральной усталости я больше не мог ни о чем думать, хотя, признаться, размышлений мне эта ночь подарила на всю жизнь. Тело мое резко ослабло, сердцебиение выровнялось и откинувшись я закрыл глаза и уснул.
Домашняя телестанция разбудила меня как обычно в половине седьмого. Кофеварка, заварившая мне отвратительный кофе развеяла горький запах темной бодрости.
«Два изуродованных тела с вырванными сердцами были найдены сегодня рабочими фабрики номер девять в районе «Зеленых мостов». Полиция не дает никаких комментариев, но по всему очевидно, что это дело рук потрошителя, на счету которого уже сто четыре жертвы. Соболезнования родственникам погибших выразит мэр города…» Выключив надоедливый экран я поспешно собрался на работу и вышел из дому. Не было у меня никакого желания слушать про мрак, который твориться по ночам за окном, впрочем, днем картина не лучше. Стоя на остановке, я с удовольствием наблюдал, как от меня отходят люди, ведь громкость в наушниках я ставил такую, что через них было отчетливо слышно музыку, тяжелую и похожую на крики из ада. Желание умереть пока еще не настало, но где-то в обеденный перерыв оно должно нахлынуть, не впервой.Добравшись до работы и усевшись на свое ненавистное место, я ждал начальника, который вскормит меня очередной порцией ненависти. Он меня дико бесил, но я его не винил: меня бесили все. А самое противное было то, что первым в этом списке красовался я.
«Александр, ты снова в непотребном виде! Снова заспанный как медведь шатун! Где ты по ночам околачиваешься, что каждый утро мне тошно на тебя смотреть? Ты спишь вообще?» - я пристально разглядывал темно-коричневые пуговицы на голубой рубашке Петра Васильевича и только и думал что о своем разочаровании. Я столько лет брожу по самых опасным районам города в надежде на смерть, и каждое утро вновь оказываюсь в этом отвратительном офисе, среди этих отвратительных людей, да еще и не помню как под утро домой добрался.
« Ау, планета земля вызывает Александра» - Назойливый начальник помахал рукой перед моим лицом. «Господин Президент с нами? Может заказать Вам мороженного или пиццу и тогда Вы станете поразговорчивее, Господин Президент?» - Стандартные издевки Петра Васильевича распространялись не только на меня, поэтому мне было все равно. Я улыбнулся и молча продемонстрировал работу по всем расчетам, которые он возложил на меня вчера. Как же я хочу умереть, как я хочу избавиться от этого бесполезного и ненужного существования. Я раб, собственность, и все это я терплю лишь потому, что верю, что в одну прекрасную ночь меня все-таки прихлопнут какие нибудь наркоманы или голодные бомжи.
«Это ты похвастался так? Может ты просто выполнил мой очередной приказ потому что тебе деваться не куда? Свинья, ты только посмотри на себя! Плащ свой не вешай на стул, сколько раз можно повторять! Мало того что он весь в грязи, так от него еще и воняет как будто тебя в помойке искупали! И ножи твои, мне плевать хобби это у тебя, или коллекция, на работу с ними не приходи, либо закрывай их в столе чтобы никто не видел!» - С этими словами начальник кинул мне новую папку с счетами и прочими материалами, затем бодро устремился на заседание: пить чай с секретаршами.
А я, машинально и сдерживая тошноту принялся выполнять всю эту рутину ожидая ночи. Надежда – это то, ради чего я живу. Может мне повезет и я встречу потрошителя?