Город призрак - Припять

Город-призрак Припять.

Слово «Чернобыль» печально известно во всем мире. Известно всем и каждому. Известно «благодаря» страшной ядерной аварии, произошедшей 26 апреля 1986 года примерно в 01:24 на Чернобыльской атомной электростанции им В. И. Ленина. Но далеко не так широко известно то, что станция называется Чернобыльской не потому, что находится в городе Чернобыль, а потому, что Чернобыль — ближайший к ней районный центр. От него до ЧАЭС целых 18 километров. В Чернобыле и сейчас работают и живут люди, имеется инфраструктура — магазины, кафе, гостиницы и т. д. А непосредственно возле станции находится город Припять, который пострадал от аварии больше всего и превратился в город-призрак.

История Припяти неразрывна с историей ЧАЭС. От рождения до самой смерти…

27 июля 1967 года комиссия Уральского отделения ТЭП вылетела на площадку строительства. Для размещения поселка предлагался ряд площадок: в районе города Чернобыля, севернее и южнее села Копачи, в районе станции Янов — западнее, и на месте поселка Лесной. Окончательно была выбрана площадка южнее села Семиходы. Определяющим для выбора места строительства города явилась близость железнодорожной станции, наличие реки и автотрассы.

Проектное задание было выпущено уже в 1969 г. В этом же году были выпущены и первые рабочие чертежи на коммунальные системы, первый микрорайон и временный поселок. Первые рабочие чертежи привязки были выданы на общежития № 1–4 и дома № 3 и № 5 по улице Дружбы народов.

Основной градостроительной идеей Припяти стал так называемый принцип «треугольной» застройки, разработанный группой московских архитекторов под руководством Николая Остоженко. Впоследствии, после предварительного утверждения, киевские архитекторы внесли в проект застройки собственные изменения, и этот компилированный вариант был окончательно согласован. Для того времени такая форма застройки была уникальна. Однако, параллельно с застройкой Припяти, эта же схема использовалась и при строительстве десятка других городов Советского Союза. В частности, отдельные микрорайоны Припяти имеют стопроцентное сходство с жилыми кварталами двух других атомоградов, Курчатова и Семипалатинска, Волгодонска и автограда Тольятти.

Для принципа «треугольной» застройки характерна смесь жилых домов стандартной этажности и домов повышенной этажности. Отличительной особенностью такого строительства является визуальный простор и свободные пространства между зданиями. В отличие от старых городов с тесными улочками и плотной застройкой, Припять, как и другие однотипные города, проектировалась с одной единственной целью — удобство проживания.

Начало строительства Припяти принято вести с 4 февраля 1970 года, когда строителями был вбит первый колышек и был извлечен первый ковш земли для строительства фундаментов строений. А 14 апреля 1972 года — ее День Рождения — в этот день Указом Президиума Верховного совета УССР ей было дано имя — в честь реки, на которой она была построена — Припять. Статус города Припять приобрела в 1979 году.

Вместе с вводом первых объектов на ЧАЭС строились первые дома. В июне 1971 г. рабочая комиссия приняла первый 90-квартирный дом. В августе 1971 года принимались в эксплуатацию инженерные сооружения жилищного поселка: пусковой комплекс водоснабжения, канализации и техводоснабжения. В декабре 1972 г. была построена первая школа.

Строительство было провозглашено Всесоюзной ударной стройкой. На призыв партии на строительство города прибыли посланники комсомола из всех уголков СССР. Город расширялся, приобретали опыт его первые жители — строители.

К 1986 году в городе были сооружены Дворец культуры, Дом книги, кинотеатр, гостиница, четыре библиотеки, школа искусств с концертным залом, комплекс медицинских сооружений, благоустроенные средние общеобразовательные школы, профтехучилище. Действовал филиал Куйбышевского всесоюзного заочного энергостроительного техникума. Создана широкая сеть бытовых учреждений, столовых, кафе, магазинов, построено свыше десятка детсадов.

Строительству различных дошкольных и спортивных учреждений уделялось особое внимание, ведь средний возраст жителей юного города составлял двадцать шесть лет. Ежегодно здесь рождалось более тысячи детей.

Припять была одним из самых престижных городов Украины — широкие улицы, спроектированные в лучших традициях новых советских городов, высокие светлые многоэтажки, развитый соцкультбыт, огромный бассейн, отличный стадион, и пр., и пр. Из окрестных сел и городов, даже из райцентра — Чернобыля, люди ездили в Припять отовариваться в местные магазины, поскольку снабжался город отменно.

26 апреля 1986 года был теплым и солнечным весенним днем. Не смотря на то, что большая часть города работала на ЧАЭС, да и сама станция как на ладони видна из верхних этажей многих домов — большинство припятьчан о ней не знали, а кто знал — не понимал всех масштабов этой, нет, не аварии — катастрофы. Потихоньку ширились слухи, но кто-то отказывался в них верить, а кто-то, опять-таки, не понимал всего ужаса ситуации. Логика людей была простой и понятной: «Неужели, если бы было что-то серьезное, то правительство об этом бы не сообщило?». Не сообщило...

Большинство припятьчан занимались обычными для выходного дня делами: ходили по магазинам, отдыхали на «свежем воздухе», занимались весенним посевом на дачных участках.

В городском парке готовились к открытию новые аттракционы. Оно должно было состоятся очень скоро — 1 мая. Так и не состоялось. Но в этот день — их включили. Чтобы отвлечь людей от тревожных слухов.

В то же время въезд и выезд из города были запрещены, междугородняя связь — не предоставлялась, телеграммы не принимались, письма не уходили. Радио молчало, по телевизору показывали какие-то нелепые музыкальные программы.

Правительство хотело просто замять эту аварию, видимо тоже не понимая еще ее масштабов. И если саму аварию можно назвать ошибкой. Трагической, преступной, но все же ошибкой, то это молчание — только преступлением.

Об этом дне в городе живописно рассказывает Станислав Константинов в своей книге. Вот ее отрывок: «По дороге на станцию Янов, мимо рынка, а потом и мимо станции, дальше, на Чистогаловские и Нахаловские дачи, неспешными группками тянулись дачники с лопатами и тяпками, ведрами с картошкой для посадки и ящиками с рассадой на тачках и велосипедах. Выходных на весну приходится мало, а успеть надо ой-ей-ей!.. Со многими — дети, внуки. Они не помогут, так просто погуляют на свежем воздухе, на молоденькой травке. Никто из них еще не знал или не понимал того, что их участки прошлой ночью уже засеяны графитом, изотопами урана, йодом, стронцием и еще многим, чем было богато облако, проплывшее над их дачами, в сторону села Чистогаловки и дальше, в самом начале текущих суток. И ничего, что не возрастет ничего из уже посеянного в эту землю. Зато возрастет оно в них, в этих людях, беспечно и бодро идущих сеять в уже посеянное; взрастет болезнью и болью, а плоды нового урожая будут горьки... Ох, как горьки… Они шли сейчас навстречу своей беде и своей преждевременной смерти, и никто их не остановил, ибо остановить было некому... Никто не становился впереди их пути, не обращал к ним горестное лицо и не кричал стылым голосом:
– Вернитесь, Люди! Вернитесь в дома свои, закройте окна и двери, омойте тела ваши и детей ваших и — ждите!
– Никто не кричал им, идущим на дачи и гуляющим по городу, с детьми в одних распашонках и трусиках гуляющим, никто не кричал им: «Вернитесь в дома свои, люди. Вокруг беда, люди» — Никто не кричал.
И на небе, чистом голубом небе с сахарно-ватными облаками, неистово ярко светило лишь солнце, и не было знаков МЕНЕ, ТЕКЕЛ, ПЕРЕС, возвещающих начало катастрофы. Кто знал все и должен был кричать — молчали. Молчали для того, чтобы потом смогли всласть накричаться от боли те, кто не знал ничего в этот день и назавтра. И ожидаемое — свершилось. Страшно кричали потом те, не знавшие. По-разному кричали. Одни еще сегодня кричали улыбкой, а уже завтра умирали. Другие кричат и сейчас, но и сейчас кричащих не слышат молчавшие тогда. Ведь если услышать — надо ответить. Поэтому проще не слышать. И — молчать. Молчать. Молчать...».

И лишь 27 апреля, спустя более чем сутки после аварии, по местному радио прозвучало: «Внимание, внимание! Уважаемые товарищи! Городской совет народных депутатов сообщает, что в связи с аварией на Чернобыльской атомной электростанции в городе Припяти складывается неблагоприятная радиационная обстановка. Партийными и советскими органами, воинскими частями принимаются необходимые меры. Однако, с целью обеспечения полной безопасности людей, и, в первую очередь, детей, возникает необходимость провести временную эвакуацию жителей города в населенные пункты Киевской области. Для этого к каждому жилому дому сегодня, двадцать седьмого апреля, начиная с 14:00, будут поданы автобусы в сопровождении работников милиции и представителей горисполкома. Рекомендуется с собой взять документы, крайне необходимые вещи, а также, на первый случай, продукты питания. Руководителями предприятий и учреждений определен круг работников, которые остаются на месте для обеспечения нормального функционирования предприятий города. Все жилые дома на период эвакуации будут охраняться работниками милиции. Товарищи, временно оставляя свое жилье, не забудьте, пожалуйста, закрыть окна, выключить электрические и газовые приборы, перекрыть водопроводные краны. Просим соблюдать спокойствие, организованность и порядок при проведении временной эвакуации.».

27 апреля 1986 года, население города Припять было эвакуировано. «Временно оставляя свое жилье», припятчане взяли с собой только «документы, крайне необходимые вещи, а также, на первый случай — продукты питания», оставив все остальное на откуп будущим мародерам. Город-сказка превратился в город-призрак, в страшный памятник тому, чего никогда больше не должно повторится…

Территория Припяти является «зоной в зоне», то есть особо режимным объектом в Чернобыльской зоне отчуждения, и долгое время попасть туда было невозможно. Но сейчас это можно сделать, записавшись на специальную экскурсию, которые проводят некоторые фирмы и общественные организации совместно с МЧС Украины.

В последнее время, сообщества бывших припятьчан добиваются у правительства и международных организаций присвоения Припяти статуса города-музея. Пожелаем им в этом удачи. Но и без всяких статусов он и так является музеем. Музеем несбывшихся надежд, музеем покалеченных жизней, человеческой боли и… памятником Человеческой беспечности.