Перо и Холст

Мои извинения, господа. Не мог на УЗ вылезти, очень долгое время. Были проблемы, тут не моя прихоть,а жизни. Хокк, по обоюдному решению конкурсантов, я более куратором не буду (ибо всем надоел, мой косяк). Еще раз приношу извинения, не серчайте, хлопцы.

Один день из моего прошлого

Через широкие заросли вековых зелёных деревьев, чьи кроны плотным ковром закрывали от чужих взглядов безмятежный ночной небосклон, пробивался бледный и чарующий свет молодой луны и бесконечно далёких ярких звёзд. В лучах света кружилась тонкая листва, маленькие светящиеся жучки и обильная пыльца монструозных и величественных цветков, достигавших в высоту многих метров.
Медленный и спокойный ветер не спеша катился по лесным тропкам, слегка пригибая высокую траву и тихо шурша листвой. Вдали ухнула неизвестная ночная птица и упорхнула куда-то вдаль, что в тишине чащи звучало громче оружейного выстрела. Где-то скрипнула ветка – то ли от ветра, то ли пробежал незаметный в темноте зверёк, то ли какая-нибудь тварь покрупнее пошевелилась в неспокойном сне.
Лес спал. Но что-то нарушало гармоничный транс природы.
Посреди одинокой поляны, возникшей в центре круга из заросших мхом булыжников, по которым тянулись гибкие стволы вездесущих кустарников и цветов, горел яркий костёр. Весело трещащие брёвна подбрасывали в небо пламенный искры, которые быстро затухали и бесследно растворялись в пронизанном лучами лунного света воздухе. Радостно булькал чайник, подвешенный на самодельную перекладину, намекая на то, что скоро благостно пахнущая еда в нём будет готова.
У костра сидели трое: воин в прочных доспехах, в которых отражались всполохи костра, весталка в белой робе со странным металлическим протезом вместо руки и колдунья в зелёном платье и такой же зелёной остроконечной шляпе.
Воин выглядел чем-то родственным с могучими камнями, окружавшими поляну. Такой же молчаливый и недвижимый, он был похож на статую, присевшую в задумчивой позе у костра. Его звали Гор, и происходил он из древнего, но не самого влиятельно дворянского рода. Всё его детство и юность прошли для него в атмосфере строгости и аскетизма. Он вдохновлялся своими предками – великими людьми, которые не хотели ничего, сверх того, что они добыли сами и честным трудом. Среди них были и архитекторы, и поэты, и врачи, но Гор выбрал стезю воина, как и его знаменитый прадед, восхищавший юношу больше остальных своей храбростью и честью.
Гор прошёл через многое, если не больше. Он сражался с нежитью в пустошах Аравима, помогал Тенирийским эльфам отбивать вторжение демонов из чертогов ада, проходил на корабле через бескрайний Кембрийский океан. Десятки войн, сотни сражений, в которых Гор выживал, наверное, лишь благодаря божественному провидению, закалили его как сталь, сделали волю несгибаемой, а мастерство – неописуемым. Но даже лучшим воинам когда-нибудь приходит конец, и Гор не избежал несчастья – в его последнем бою подлая стрела оркского лучника пронзила ногу под коленом, сделав рыцаря навеки хромым калекой. Армии он был уже не нужен, но душа жаждала сражений. Так его и повела дорога приключений.
Но если Гору мало повезло с ногой, то весталке Марии с рукой повезло гораздо меньше. Родившаяся в семье священников в глухой деревне, Мария и не видела никакого другого пути, как уйти в монахини. Но судьба распорядилась иначе – ближе к совершеннолетию у девушки начал проявляться невиданный дар к чудотворству. Не одного больного она исцелила, прежде чем новости о ней дошли до людей, которые захотели использовать её силы себе во благо. Так она стала весталкой. Но спать жизни воинам ей пришлось недолго – в одной из битв, когда она пыталась вытащить раненного с поля боя, на неё напал демон. Огненным потоком, изрыгаемым из уст, он превратил в пепел солдата и сжёг Марии руку дотла. Как и в случае с Гором, инвалид, неспособный работать в полную силу, своей стране оказался не нужен – и девушку выбросили без гроша в кармане посреди огромной страны. На её счастье, ей повезло встретиться с одним спасённым когда-то солдатом, который после окончания службы покинул армию и открыл свою таверну. Он дал Марии еду и кров, и предложил заманчивую идею прибиться к вольным авантюристам. В этом случае у весталки просто не было выбора лучше.
История Изеры была прозаичнее. Дочь потомственной знахарки, она с самого детства готовилась к тому, чтобы занять место матери, жизнь которой ещё в её детстве прервали крестьянские вилы, но бабка – старая ведьма – однажды отдала Богу душу, оставив молодую девушку на произвол судьбы. И выбирая из множества зол меньшее, Изера решила направить свои способности на личное обогащение.
Все трое встретились уже так давно, что не смогли бы даже вспомнить точной даты. Лёгкое задание, наспех сколоченный отряд, которому вскоре предстояло стать лучшими товарищами до конца времён.
За костром шёл спокойный и тёплый разговор. Люди вспоминали самый памятный день из своего прошлого.

***

Солнце пустыни безжалостно светило, горячими лучами обжигая кожу. От сухого воздуха горели глаза, а резкие порывы горячего ветра сбивали путников с ног. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралась высохшая в труху степь, и лишь вдали виднелась большая гора, опоясанная энергетическим щитом, явно воздвигнутом не местными аборигенами. На самой её вершине красным заревом кипело жерло вулкана.
Большая Гора, как, не мудрствуя лукаво, называли большую гору коренные обитатели Пустоши – зелёные гоблины, пользовалась дурной славой не только среди суеверных коротышек, но и среди поселенцев-людей. Каждый месяц вулкан норовил излить на головы шахтёров, добывавших под ним редкую руду – пустынный аэртист – бурлящую магму, при этом выбирая самый неудачный момент, когда большинство старателей находились на дне глубоких шахт, что грозились быть залитыми расплавленной породой, изрыгаемой Большой Горой. Устав терпеть убытки от закупоренных шахт и погибших рабочих, руководство приняло решение оградить вулкан магическим барьером, препятствуя быстрому разливу лавы, что могло дать лишние минуты на спасение персонала. Не помогло – вулкан, как будто осознав намерения людей, изверг лаву с двойной силой, вмиг перелившись через волшебную стену.
Плюнув на всё, люди решили не иметь дела с этим проклятым местом, свернули производство и убежали куда подальше. И, казалось бы, что теперь Большая Гора представляла угрозу лишь для редкой флоры и фауны, да ещё более редких гоблинских поселений – но объявилась новая напасть.
Пару раз испуганные гонцы гоблинов прибывали на своих ящерах-скакунах, сообщая об огромной летающей твари, разоряющей их селения и живущей на Большой Горе. Люди снарядили туда несколько экспедиций, но те не заметили ничего подозрительного, хотя на гору лезть побоялись. Однако, гоблины продолжали яростно настаивать на том, чтобы внимательно изучить гору. Именно это и предстояло сделать опытному отряду наёмников с хромым воином, протезированной весталкой и, кажется, вполне здоровой ведьмой. Хотя кто её знает…
По сухой траве вдалеке от дороги то и дело пробегали пугающе большие насекомые, похожие на больших муравьев. Некоторые из них мощными жвалами сгрызали странные растения, вблизи походившие на пчелиные стоны, и утаскивали полые стволы в длинные подземные лабиринты, другие в недобром молчании смотрели на караван
Трое – Гор, Мария, Изера – шли пешком, ведя за собой выносливых двуногих ящеров, на которых лежали баулы с необходимым снаряжением. Позади них на другом таком же ящере ехал приземистый гоблин с копьём – проводник путников в неприветливой пустоши.
Гоблин ткнул острым сапогом в бок ящеру, отчего тот издал недовольный урчащий звук. Это был сигнал остановиться.
- Моя довести вас до Большая Гора. – Медленно произнёс гоблин, с трудом выстраивая предложения на ломанном человеческом языке. – Дальше вы идти сами. Моя будет ждать вас здесь. Можете оставить ящеров мне. Я присмотреть за ними.
Путники молча кивнули проводнику и сняли тяжёлые тюки с изрядно уставших животных. Вытащив из них всё необходимое – оружие, доспехи, снадобья и магические фолианты – они отправились дальше.

***

Часы, в течении которых наёмники поднимались на вершину, казались им вечностью. Приходилось с трудом преодолевать горные уступы, подниматься по отвесным скалам и карабкаться по узким тропкам над глубокой пропастью, где хищно топорщились острые углы камней, с трудом балансируя на трясущейся от бушующей внутри энергии горе.
Еще большие проблемы отряду доставил непроходимый магический барьер, который не мог справиться с лавой, но для небольшой группы людей оказался непроходимой стеной. Лишь случайно обнаруженная пещера, одним из ответвлений выходившей за стену, не позволила наёмникам развернуться в паре шагов от цели.
Ближе к вершине скала начала становиться всё чернее от застывшей годы назад магмы, лежавшей на неровной скале ухабистым катком, что ещё сильнее осложняло подъем. Вмешался и жар из кипящего жерла вулкана, который сушил и так не в меру сухой воздух, сильно затрудняя дыхание. Иногда вниз прокатывались небольшие – метр в радиусе – валуны, намереваясь сбить спутников, но те вовремя успевали уйти с дороги.
Никаких признаков обитания виверны ни ведьма, ни весталка – что тут говорить о менее наблюдательном и чувствительном Горе – не замечали на протяжении всей дороги. Хотя о том, как должны выглядеть следы летающей ящерицы, они представляли смутно. Борозды от когтей на камнях, скелеты животных, яйца с маленькими, но хищными вивернами, таинственные звуки, вопли, в крайнем случае – и сама виверна – на глаза не показывались. Возможно, они выбрали не самый удачный путь, а может и гоблины что-то напутали с этой тварью. Однако возвращаться назад, не убедившись окончательно в том, что никакой опасности, кроме магмовых потоков, Большая Гора не представляет, было бы большой ошибкой.
Наверху их ждало разочарование. Вокруг кратера, из которого вылетали раскалённые камни, было абсолютно пусто. Только лишь голые скалы, да безжизненная магма.
Стоять около адской печки было совершенно невыносимо. Убедившись, что твари нет на месте – и уже почти наверняка в том, что её никогда и не было, рыцарь скомандовал возвращаться назад, где их, наверное, ещё ждал гоблин. Его спутницы не возражали.
Однако далеко уйти не получилось.
Землю тряхнуло с такой силой, что наёмники дружно покатились по наклонному склону, собирая своими ребрами и боками все кочки и прочие выступы. Когда они смогли наконец-то остановиться, они обернулись и ненадолго застыли в ужасе. Из вулкана начал валить чёрный, как абсолютная тьма, дым, поднимаясь высоко в небо.
Большая Гора получила дурную славу, в первую очередь, за свою внезапность. В любой день, в любой час, в любую минуту она могла резко перейти в состояние, близкое к извержению, не давая ничего живому успеть скрыться от бушующего пламени из недр земли.
И в ту же секунду из дыма вынырнула покрытая чешуей, походящей на стальные пластины, виверна.

***

Как справедливо замечали предки, беда не приходит одна. К уже расслабившимся наёмником две беды пришли одновременно и одинаково не вовремя.
И если проблема извержения, конечно, превращала процесс спуска с ходящей ходуном скалы в очень авантюрное и опасное предприятие, то появление монстра ставило под сомнение даже тот факт, что люди смогут дожить то того, как из кратера повалит жидкая порода.
С самого начала миссии наёмники чётко понимали, что им стоит только лишь забраться наверх, убедиться что на ней кто-то есть – или никого нет, и быстро вернуться назад. Встреча с монстром лицом к лицу точно не входила в их планы.
Теперь же виверна присела на отвесную скалу и заинтересованно посмотрела на разведчиков, примериваясь к добыче. Видимо, то что для неё это самая обычная закуска, одновременно поняли и жертва, и охотник – в одну секунду с тем, как тварь взмахнула крыльями и начала резко сокращать дистанцию, наёмники, как по команде, прыгнули вниз со склона. Вопрос о том, что они могут сломать ноги и потерять последние шансы, даже не стоял – других вариантов для них уже не было.
Резкая встреча с землёй не пошла на пользу никому. Весталка схватилась протезом за вторую руку, всем лицом выражая страдания, ведьма вытерла стекающую на глаза со лба кровь, а рыцарь было встал, чтобы побежать навстречу к укрытию – той самой пещере, с помощью которой они пробирались через магический барьер, но тут же вцепился руками в ногу, на которую раньше хромал. Видимо, старая травма дала о себе знать, и падение сильно усугубило её.
Виверна уже врезалась огромными когтями в то место, где наёмники стояли пару секунд назад, взметая клубы пыли и каменной крошки, злобно зарычав. Медлить было нельзя – схватив рыцаря за плечи, девушки на пределе сил рванули к входу в туннели.
Они успели забежать, пока виверна не перекрыла отходной путь, тяжелыми лапами кроша валуны. Но теперь всё равно оказались в ловушке. Куда бы они не пошли, везде их тут же поджидала злая на резвую добычу ящерица. А время неумолимо шло к извержению.
Стены пещеры тряслись, словно в ужасе перед грядущим хаосом.
Мария читала молитву, корчась от боли в руке, которую она возложила к перелому воина. Ведьма судорожно перебирала свитки, пытаясь среди них отыскать хоть что-то, что могло подарить надежду.
Но всё было тщетно.
Фатальное невезение не пощадило группу. И почти не оставило никаких шансов на спасение. Но один, очень спорный и почти невероятный вариант всё же был.
Рыцарь молча отстранил о себе весталку и, жутко хромая, направился в выходу, сжимая в руке меч.
Это была простая попытка выиграть время для его товарищей. Гор шагнул вперёд и провалился в завесу дыма и пыли, выходя прямо навстречу жуткому монстру.
Изера и Мария поняли его без слов. Бросив весь скарб, они бросились на выход.
За спиной раздался боевой клич воина, который потонул в яростном вопле виверны. А потом все звуки заглушил оглушительный взрыв – в небо взмыли огромные камни, и по склонам, бешено бурля, полилось очищающее пламя.

***

Изера стояла у могилы, предаваясь воспоминаниям о далёких счастливых днях и экспедиции, из которой смогла вернуться лишь она одна. Гор погиб, выйдя на самоубийственный поединок с виверной, Мария не удержалась на трясущемся уступе, улетев в бездну.
Изера вспомнила тот день, когда они сидели у костра в безмятежном лесу, мечтали о будущей славе и предавались к грустным и не слишком воспоминаниям о далёком прошлом.
По её щеке покатилась слеза и упала на небрежно сваленную кучу камней, в которую был воткнут самодельный крест, на котором ножом были выцарапаны имена её друзей, погибших в один день.
Девушка медленно ушла, оставляя за собой могилу, на которую падал вечерний снег. И лишь одинокий снежный барс думал о чём-то своём, сидя на заснеженном холме.